... Двадцать пять лет тому назад, когда в присутствии самого Колпаковского (в то время занимавшего пост степного генерал губернатора) в селении Казанско-Богородском (Узун-Агач) праздновалось освящение ныне красующегося на сопке памятника победы, покойный, по просьбе собравшихся на торжество, в числе которых посчастливилось быть и автору очерка, рассказывал хорошо сохранившиеся в его памяти подробности боя ...

Занимаясь реформами в кавалерии, правительство не забывало и о коннице иррегулярной. Впервые разрешили, хотя и с большими ограничениями, прием в казачье сословие и выход из него, сократили срок службы с 25 до 20 лет, ввели новые штаты, которые приблизили организацию казачьих войск к требованиям новой, массовой армии.
При кончине Николая I в 1855 году насчитывалось 54 донских, 12 черноморских, 19 кавказских, 3 астраханских, 10 оренбургских, 2 уральских, 10 сибирских, 2 дунайских и 6 забайкальских конных казачьих полков. Если в регулярной коннице политика правительства была направлена на сокращение числа полков, то в иррегулярной, наоборот, на увеличение. Так, в 1858 году Войску Донскому предписывалось иметь уже 64 полка. В этом же году для освоения новых территорий создано Амурское войско, в 1867 году — Семиреченское (2 конных полка).

Еще при Николае Павловиче вышли «Правила для состава, построений и движений в войсках казачьих и иррегулярных для мусульман» (Спб., 1849). Это была первая попытка описать и как-то регламентировать строевую службу в иррегулярной коннице. В 1861 году уже вышел «Устав о строевой службе конных полков казачьих войск», в котором казакам предлагалось освоить многие методы и приемы действий регулярной конницы. Еще один устав они получили в 1875 году.
 
Смысл этой деятельности был ясен. Уменьшая количество регулярной кавалерии ради экономии государственных средств, военная администрация стремилась подтянуть казачьи войска, содержание которых обходилось казне гораздо дешевле, к уровню строевой и тактической подготовки драгун, улан и гусар. Верховая езда индивидуальная в казачьих частях традиционно была на достаточно высоком уровне, но не хватало умения действовать в больших массах (полками, дивизиями).

Казаки стремились сохранить свою вольность во всем. Это стремление проявилось и во внешнем виде. Казачьи войска не имели установленной формы одежды почти до конца XVIII века. С одной стороны, это было особой привилегией — Петр I, переодевая всю Россию, разрешил только казакам оставить дорогие их сердцу костюмы предков. С другой, отсутствие формы обусловливалось тем, что казаки, выступая на войну, обмундировывались, вооружались и снаряжались за свой счет.

Одежда должна была быть удобной в боевых условиях, а фасон или покрой не имели значения. Поэтому в казачьих рядах одновременно встречались русские кафтаны, восточные халаты, кавказские бешметы, польские жупаны и т. п. Но высокую барашковую шапку, чуть расширенную книзу (она защищала от солнечных лучей и холода, предохраняла от укусов скорпионов, которые не выносят запаха овечьей шерсти), широкие прочные шаровары (чтобы не затруднять движение и одновременно охранять ногу от укусов змей и т. д.), разнообразные кушаки, выполнявшие гигиенические функции, меховые бурки и др. обязательно носили все казаки.

Попытки заставить казаков носить единообразную одежду, как правило, успеха не имели. Так же обстояло дело с казачьим вооружением и снаряжением.

Правительство Российской империи, признав казачество наиболее способным элементом для военного прикрытия государственной границы, особенно на южных, юго-восточных и дальневосточных рубежах, в XIX веке принимало меры к совершенствованию уже существовавших и созданию новых казачьих войск. На создание Военным министерством Семиреченского1 казачьего войска (1867) повлияли два важнейших фактора. Основным являлся внешнеполитический (геостратегический), сущность которого заключалась в территориальном размежевании с Китаем, претендовавшим на часть территорий Семиречья, и англо-русском соперничестве за сферы влияния в среднеазиатском регионе, что в конечном итоге послужило установлению российско-китайской государственной границы. Вторым фактором стал экономический: следовало заменить дорогостоящую внешнюю службу сотен Уральского, Оренбургского и Сибирского казачьих войск, участвовавших в охране новой границы России, местным — Семиреченским казачьим войском.