Автор, на мой взгляд, правильно обозначил болевые точки современной общественно – политической ситуации в России, вернее, нашел ее обнаженный нерв: дискриминация русских по национальному признаку в современной России. Прав автор и в определении истоков данного явления: они идут от национальной политики Ленина (он называет еще и Троцкого, но это уже детали), сформулированной в 20-х годах прошлого века. И если определять ее сущность, то эта национальная политика была в основе своей русофобской. Согласна и с определением ее причин: придя к власти с опорой не только на малочисленный пролетариат, но и на антирусски настроенные этнические течения, большевики прекрасно понимали, что «становым хребтом» ненавидимой ими Империи являлся именно Русский Народ. А потому - чётко сформулировали основы дискриминационной политики, проводимой в отношении РУССКИХ, как Народа: «Большая нация ОБЯЗАНА добровольно пожертвовать своими правами в интересах малых наций. И в этом есть истинно-большевистский подход к делу».(В.И.Ленин, «О национальностях»,1922 год). Позитивно, что автор указал причину национальной политики большевиков как политическую. Для утверждения своей политики большевикам надо было не только сломать государственный аппарат Империи, но и сломить общество, для чего они нашли подходящий метод: подчинить большой народ малым народам, заставить большой народ работать на малые. И эта политика сохранялась в течение всего советского периода, наследием этой политики российское общество сейчас и болеет.

Поэтому совершенной несообразностью выглядит развитие мысли автора в таком ключе: «Изменился этот «истинно-большевистский подход» только в «сталинский» период, когда, готовясь к недалёкой войне, приступили вместо «мировой революции» к построению «социализма в отдельно взятой стране», и строящейся «красной Империи» снова срочно понадобился «становой хребет». Русские были реабилитированы (?), преподавание истории с середины 30-х возобновлено, а Суворов, Минин, Пожарский и многие другие из «царских сатрапов» вновь стали национальными героями».

Ничего подобного. «Истинно-большевистский подход» сохранялся в своих основах весь советский период, был одной из его основ. И как раз Сталин довел ленинскую политику «добровольного пожертвования большой нацией своими интересами» до того состояния, в котором мы находимся сейчас. Административное деление России на автономные республики, области, округа, которые имели либо более высокий статус относительно обычных областей и краев, либо обладали какими-то особыми правами, которые означали просто дополнительное финансирование из гос. бюджета, было завершено именно при Сталине, в период 1923 – 1936 гг. и доведено тем самым до абсолюта. Потом это деление корректировалось, но в основе своей оставалось таким, как его утвердил Сталин. Он ведь именно за это получил название «отца народов»? Мысль, которой руководствовались при сталинской административной «реформе», была та самая, изначально большевистская: расчленение России, ибо расчленение уничтожает тождество. И массовые репрессии в течение всего сталинского периода имели, в общем и целом, ту же ленинскую цель: заставить большой народ поработать на идею строительства социализма, причем поработать в качестве раба, в условиях лагерной системы. Другого рационального объяснения репрессиям нет. Если В.Е. Хомяков этого не понимает, то как защитник «русского вопроса» он слабоват.

Поэтому возврат Минина и Пожарского, возвращение преподавания истории в 30-х гг. не означали «реабилитации» русских. Это означало начало эксплуатации русской истории в пользу обслуживания советской идеи. После совершенно идиотского экспериментирования в 20-х годах, включая и попытки уничтожения кириллицы в пользу латиницы, советское правительство во главе со Сталиным уткнулось в ту же проблему, что и нынешнее российское руководство: у общества должна быть гражданская система ценностей, своего рода гражданская идеология, основу которой составляет духовная культура, а ее стержнем, в свою очередь, является история народа. Без этого общество существовать не может. И какой же выбор имелся у сталинского правительства? Только русская история, поскольку малые народы имели, разумеется, свои малые истории, но они не годились для исторического воспитания гигантской страны. Поэтому русскую историю препарировали, селективно отобрали то, что могло поэксплуатироваться и поставили на службу пролетарского интернационализма, а отнюдь не для реабилитации русских. Доказательства? Пожалуйста.

Россия оказалась единственной республикой в составе СССР, которая лишилась своего имени. Мы выросли без слова «Россия», мы говорили РСФСР, в то время как никто не мешал говорить Грузия, Украина, Узбекистан. Но мало того. Слово «Россия» связывалась с массой негативного: Россия – крепость реакции; Россия – тюрьма народов. Разве Сталин отменял эти ленинские положения? Нет, эти, а также другие ленинские статьи типа «О национальной гордости великороссов» мы учили по истории КПСС все советские годы. Поэтому слово «Россия» для советских людей было полно негативного содержания. Если в фильме кто-то говорил «Россия», то это был либо интурист, либо недобитый «белоэммигрант». Но и это еще не все. Террор большевиков в первые годы советской власти, а также и сталинские репрессии объяснялись в советских учебниках тем, что это было вызвано необходимостью преодоления вековой отсталости России. И здесь сразу целый букет определений: Россия лапотная, безграмотная, не развивавшаяся столетиями и пр., т.е. Россия была такой паршивой страной, что большевикам просто ничего не оставалось, как угробить миллионы и миллионы людей для преодоления этой отсталости.

Все это ложь. Промышленное развитие России, развитие машиностроения, судостроения, строительство железных дорог, зарождение космических исследований и авиации, развитие промышленного и городского строительства, развитие науки и культуры, особенно в период «серебряного века» шло в России очень интенсивно, другое дело, у нас нет сейчас полноценного исторического труда по этой тематике. Но думаю, что пресловутое «отставание» от Запада началось как раз после прихода большевиков к власти и было обусловлено советской политикой предвоенного периода, поскольку массовый террор и физическое обескровливание общества не могут служить благоприятным фоном для эффективного экономического развития. Однако это умозрительное рассуждение, поскольку повторяю, полноценного обобщающего труда по истории промышленного развития России хотя бы за XIX – начало XX вв. у нас нет, соответственно, не с чем сравнивать и советскую индустриализацию, которая создавалась буквально на костях.

Я знаю, что сейчас с разных сторон предпринимаются попытки реанимировать образ Сталина и соорудить из него опять какого-то «отца народов»: индустриализатора, коллективизатора и победителя в войне. Вероятно, и сентенция В.Е. Хомякова обусловлена этим креном. Не отвлекаясь на эмоции, выскажу свое мнение историка: это – дорога в тупик. И в тупик этот российское руководство будет загнано необходимостью продолжать отрицать тысячелетнюю историю России, необходимостью представлять ее страной темной и отсталой для оправдания тех методов, которыми укреплялась советская власть. Но очернение тысячелетнего исторического опыта России (выборка нескольких исторических имен дела не меняет, если рядом идет рефрен об отсталом, темном, забитом русском народе) сокращает до минимума возможности для патриотического воспитания российского общества, поскольку несколько десятилетий советского периода явно для этой цели недостаточно. Я думаю, этот тупик ощутило и советское руководство после смерти Сталина, в силу чего и пошло на риск «развенчания» культа личности Сталина. В этом тупике окажется и нынешнее российское руководство, если пойдет на поводу тех «властителей» дум, которые пытаются сталинский период использовать в целях воспитания патриотизма. Не знаю, относится ли В.Е. Хомяков к их числу, но что-то такое мелькнуло у него.

Согласна с его критикой российских либералов, призывающих к созданию в России национального государства западного образца. Эту модель В.Е. Хомяков справедливо сравнивает с тонущим «Титаником» - я живу на Западе, я все это вижу. Только он не совсем правильно охарактеризовал эту систему как систему «обладателей одинаковых паспортов, скрепляемых общими законами и ”языком общения”. Предистория «одинаковых паспортов» была жесткой и кровавой переплавкой этнического и культурного многообразия в национальное единообразие: один народ, один король, один язык. И одна религия, можно добавить. Но после того, как этот сплав на крови образовался, пришли столетия стабильности, и западная мысль стала ласкать себя образами собственной исключительности: мы – особые, мы все можем, у нас права человека, мы говорим - ты имеешь право быть другим, все имеют право... И когда Западную Европу накрыл абсурд нынешней миграционной политики, когда в небольшие государства, воспитанные на моноэтничности, стал вливаться поток самых разнородных культур, то Запад загнал себя в тупик, поскольку мигранты стали использовать «права человека» как инструмент группового лоббизма. В результате западные общества сейчас - общества неинтегрированные, т.е. находятся в состоянии неустойчивого равновесия. Пока булки на деревьях растут, жизнь продолжается, но как только перестанут расти, то все может ахнуть со страшной силой, и Брейвик – это первый звоночек. Толкать Россию на этот «западный» путь могут либо дураки, либо преступники. Россия – страна исторически многонациональная, а Запад проблему создания интегрированного стабильного многонационального общества не решил. Как можно предлагать воспользоваться неудавшимся опытом?! Здесь В.Е. Хомяков, безусловно, прав.

Путь, который предлагает Хомяков, он называет «имперским». И вот здесь возникают вопросы. Безусловно, он прав, когда критикует выдумку о том, что империи (Российская или Византийская) были «союзами народов». В Византийской империи, действительно, все разношерстное население называло себя ромеями. Но это не значит, что это население ассоциировало себя с изначально государствообразующим народом. Империя – это, прежде всего фигура императора как некоего сакрального центра, и вокруг этого центра строилась модель государства. Модель отражалась в титулатуре императора. Например: Мы, ΝΝ, Император и Самодержец Всероссийский, Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский; Царь Казанский, Царь Астраханский, Царь Польский, Царь Сибирский, Царь Херсониса Таврического, Царь Грузинский; Государь Псковский и Великий Князь Смоленский, Литовский, Волынский, Подольский и Финляндский; Князь Эстляндский, Лифляндский, Курляндский и Семигальский, Самогитский, Белостокский, Корельский, Тверский, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский и иных ...

Как видите, фигура императора многими отдельными титулами была связана с каждой областью, с каждым народом. Поэтому в Российской империи поляку или литовцу не надо было называть себя русским поляком или русским литовцем. У поляков был свой Царь польский, а у литовцев – свой Великий князь литовский, но поскольку носитель этих титулов был одновременно и император Всероссийский (ранее Царь всея Руси, например: державнейший великий государь и великий князь Петр Алексеевич всея Великия и Малыя и Белыя России самодержец), то через него поляки и литовцы были связаны со всей Российской империей и подчинялись ее законам, ибо они издавались и их государем. Не надо им было менять религию или учить русский язык, если они не покидали пределов Польши или Литвы или не собирались делать карьеру на государевой службе. Существовали отдельные постановления относительно отношения разных областей Российской империи к воинской службе, налогам, образованию и т.д. И в то же время было само собой разумеющимся, что русский язык был государственным языком, «великим и могучим», православная религия была государственной религией, и права русских не были ущемлены в пользу «дружбы народов». Система политического устройства Российской империи была необыкновенно гибкой, живой, менялась с изменением потребностей. Я не собираюсь вдаваться в подробности по этому вопросу, а хочу только показать, что Хомяков не совсем адекватно преподносит картину политического устройства Российской империи.

Понятно, что прямой перенос имперского опыта на республику невозможен, поскольку фигура президента не может олицетворять собой сакральный центр да еще в наше время, но, тем не менее, изучение опыта России, начиная с древнерусского периода, необходимо.

И вот здесь позвольте обозначить серьезную проблему: этот опыт не используется и малоизвестен, поскольку как единое целое не изучается. Небольшой пример. 11 февраля 2011 года в Уфе состоялось заседание Государственного совета, на котором обсуждались вопросы межнационального и межконфессионального согласия, а также — развития национальных культур. Научная общественность откликнулась рядом дискуссий, одной из которых стал Круглый стол Научного совета по проблемам национальной политики Отделения общественных наук РАН в Институте социологии РАН, проведённый 14 марта 2011 года.

Эти дискуссии как раз и обнаружили одну интересную особенность. При перечислении того, какой опыт уже существует в мире для решения проблем межнационального и межконфессионального сосуществования, политики и учёные называли опыт советский, американский и канадский, французский и английский, но ни разу не прозвучали призывы изучить опыт российский (имеется в виду российский опыт до 1917 года), хотя во многих выступлениях подчёркивалось, что Россия — изначально страна полиэтничная. Хотя в характеристиках этой полиэтничности то путали «имперский опыт» с федерализмом, то отождествляли российскую полиэтничность с историей колониальных завоеваний Великобритании и Франции – ни то, ни другое к российскому опыту отношения не имеет.

Таким образом, как российские политики, так и российские учёные при рассмотрении проблематики межэтнических отношений готовы сосредоточиться либо на иностранном опыте, возникшем в условиях, несхожих с российскими, либо на советском опыте, просуществовавшем 73 года и закончившемся взрывом яростного национализма, и закрывают глаза на опыт наших предков, благодаря которому уникальный феномен российской полиэтничности родился и существовал в течение множества веков. Сам по себе этот факт можно расценить только одним образом: как фактически негативное отношение к тысячелетнему опыту отечественной истории, сложившееся под влиянием негативистской обработки русской истории советского периода (повторяю, прославление отдельных событий и лиц общей картины не меняют).

В ряде своих работ я показала значение позитивного изображения национальной истории как составной части общегосударственной идеологии, необходимой для консолидации общества. Обращаясь к истории Византии, В. Хомяков примером такой идеологии называет православие. Но история Западной Европы показывает, что кроме религиозной составляющей у такой идеологии должна быть и светская составляющая. И на примере истории Италии, Германии, скандинавских стран ренессансного периода хорошо видно, что стержнем консолидирующей общегосударственной идеологии является история страны, написанная с позиций уважения к деяниям своих предков. Когда общественные и политические деятели Италии осознали это, то страна была спасена от распада, и началось итальянское Возрождение.

Объективно российские политические и общественные деятели осознают это, поскольку в поисках решений постоянно обращаются именно к истории России, но для использования исторического опыта России его необходимо хорошо знать, а этого-то пока и не видно.

А знание истоков тех или иных исторических взглядов может оказать кардинальную пользу и в решении современных социально-политических проблем. По-моему, совершенно очевидно, что затронутая в письме В. Хомякова президенту России проблема дискриминации русских по национальному признаку должна быть решена, поскольку сложившаяся ситуация препятствует стабильному развитию российского общества. Куда может завести пренебрежение к данной проблеме и непонимание того, что советская модель решения межнациональных отношений с позиций «пролетарского интернационализма» и «истинно-большевистского» требования к большой нации жертвовать своими интересами, не работает в современных условиях, показывает ситуация с поморами, о чем упомянул и Хомяков.

Но для решения данной проблемы совсем не обязательно ставить перед президентом вопрос ребром: Вы с кем, президент? Достаточно узнать, что существующие в науке представления об этнической карте Восточной Европы в древности, подразделяющие народы России на коренных, к которым относят народы урало-алтайской языковой семьи, и на «пришлых», к которым относятся, в частности, русские, неверна, поскольку исходит из ненаучной историографии, рожденной утопией рудбекианизма (об этом есть мои статьи, в том числе, на сайте Переформат.ру). Соответственно, эта карта должна быть пересмотрена, что и создаст научную основу для изучения вопроса о генезисе российской полиэтничности, в результате чего можно будет выработать современную концепцию межнациональных и межконфессиональных отношений в российском обществе.