Эта строчка из песни группы «Любэ» все чаще сама собою, непроизвольно звучит у меня в ушах. Слишком много поводов вспомнить грустную песню, слишком (?) яркий образ создан авторами текста и музыки, и самим исполнителем – Николаем Расторгуевым. Художественный образ! И потому-то снова и снова пронзает сердце щемящая грусть, воплощающаяся непременно в этих словах и мелодии: «русские рубят русских!»
 
Непрекращающаяся уже 20 лет гражданская война в душах всего русского народа, наша разделенность на русских «россиян» и на те 30 миллионов, кого предали и бросили в национальных республиках ни кто иной, как наши же, русские… не позволяют воспринимать этот образ как сугубо исторический, не имеющий отношения к современной действительности.

И хотя тут же мне начнут исступленно кричать со всех сторон, что «русские тут ни при чем, что это все кто-то третий виноват», – не соглашусь! И все в душе знают – некому пенять, не на кого сердиться - в зеркало посмотреть надобно! «Русские рубят русских!»

Сила воздействия художественного образа неоспорима. И боль от него стократ сильнее, нежели от безукоризненно выстроенных логических доказательств историка, публициста или политика. Так было. И так будет. Если болит – значит, жив человек! И тогда, помимо боли и грусти, обязательно будут и слезы радости, и счастливый смех. Русский народ давно уже лишен именно этих простых человеческих чувств, без которых достойная жизнь невозможна.

Раздражение – да! Ненависть? Да! Ярость? Да! Зависть, тревога, страх? Да! И самое распространенное чувство – разной степени сытости равнодушие. Я не буду касаться полноты чувств воцерковленного православного человека – таких людей много и становится все больше, слава Богу! Я хочу поговорить сегодня о том, что питает нас – хотим мы того или нет – вне «церковных стен».

Песня популярной группы, наверное, не самый яркий пример сильного художественного образа для того, чтобы порассуждать на тему воздействия на нашу жизнь, как сейчас принято говорить, «образов и смыслов». Да только трудно найти примеры! Отрицательных – сколько угодно. Тех, что уродуют русскую душу, тех, что уже два десятилетия ломают систему морально-нравственных координат и смысложизненных ценностей русского народа – этих примеров сколько угодно!

«Русские рубят русских…». Гениальный русский поэт Георгий Иванов писал в эмиграции: «И ничему не возродиться // Ни под серпом, ни под орлом». Так и получилось. Пока что, надеюсь. Надеюсь, что это не навсегда! У нас, у русских, есть сегодня немало людей прекрасно образованных и остро мыслящих - блестящих полемистов и публицистов тоже, кажется, не счесть. Я с ходу назову Наталию Нарочницкую, Сергея Кара-Мурзу, Андрея Паршева… подумал, подумал и осекся! Ну да, ну да, есть еще и Калашников, и Холмогоров, и Милитарев и вроде бы еще имена есть всякие с небезукоризненным прошлым, правда, не раз метавшиеся из стана в стан, но все-таки есть.

Но вот чего у нас нет – так это русских писателей, поэтов, режиссеров, вообще творческих людей, способных создать художественные образы, которые продолжали бы питать душу русского народа, наследуя прерванной традиции великой русской культуры. А одной лишь яростной, пусть даже и широко растиражированной публицистикой не побороть ту страшную болезнь, которая поразила русский народ в ХХ веке.

Да, и революция 1917 года, и перестройка 1991-го предварялись на глубинном уровне не одним лишь пулеметным огнем демократической публицистики, нет! Орудием главного калибра - революции, а затем и перестройке - служила художественная литература. И, парадоксальным образом, против русского народа использовались русские же таланты и гении всемирного масштаба! «Русские рубят русских!».

Не будем вдаваться в глубины литературоведения, не в этом скромная цель моей статьи. Да и русскую литературу XIX - начала XX века читатель еще хорошо помнит. Забывается вначале… недавнее! Давайте вспомним первые годы перестройки, вспомним, с чего она начиналась… С миллионных тиражей толстых журналов, «Роман-газеты» и, конечно, книг. Газеты и телевидение, то есть собственно публицистика, пошли в ход потом, на завершающем этапе сражения, когда уже произведена была невиданная по силе «артиллерийская подготовка».

Рядом с моим письменным столом длинный ряд книжных полок. Я просто протягиваю руку и начинаю в произвольном порядке вытягивать из тесных рядов книгу за книгой…
«Дети Арбата» Анатолия Рыбакова, «Ночевала тучка золотая…» Анатолия Приставкина, «Котлован» и «Чевенгур» Андрея Платонова, «Белые одежды» Дудинцева, «Крутой маршрут» Гинзбург, «Колымские рассказы» Шаламова, «Доктор Живаго» Пастернака, «Мы» Замятина, «История государства Российского» Карамзина – все это валом, массово вбрасывалось миллионными (совокупно) тиражами и обрушивалось на девственного, признаться, советского читателя.

Все это, начиная уже с 1987 года. А потом маховик раскрутился, и все типографии страны, во всех республиках, каждая тиражами в сотни тысяч экземпляров начали вываливать «Окаянные дни» Бунина, «Солнце мертвых» Шмелева, «Повесть непогашенной луны» Пильняка, «Народную монархию» Солоневича, «Князя мира сего» Климова, «Лолиту» Набокова, «Это я, Эдичка!» Лимонова, «Гомо советикус» Зиновьева… И, конечно же, Солженицын, Бердяев, Розанов, Ильин, Войнович, Синявский… Я перемешиваю всех в кучу, так, как попались мне под руку книги!

- Ну и что? – скажете вы мне. - Среди этих имен есть и нерусские, и вообще, разве это плохо, что читатель получил, наконец, доступ к тому культурному наследию, которого был лишен в советские годы?
- А то, что все-таки все это русская литература и в большей части великолепнейшие ее образцы. Но использованы были эти книги вовсе не с той целью, с которой они писались. За исключением, разве что самых первых из названных, скажем, «Детей Арбата» или «Жизни и приключений солдата Чонкина»… Но лучшие произведения великих, больших и просто хороших русских писателей послужили в период перестройки лишь тараном, призванным сломать сложившуюся на тот момент советскую образность, расшатать массовое сознание и подготовить его к более тонкой калибровке перестроечной публицистикой, которая, в свою очередь, несла уже чисто прикладной пропагандистский и агитационный характер, абсолютно, как правило, противоположный заряду художественных образов того же Ильина, Бунина, Шмелева или Солоневича. «Русские рубят русских…».

А уж затем, после 91-го года, начала совершаться окончательная подмена остатков русского национального самосознания и его культурного архетипа мутным потоком безобразно, но опять же, миллионными тиражами изданной, переводной литературы. На шокированного развалом империи советского человека, которому так и не дали толком стать снова из советского – русским, обрушились секс, оккультизм, дешевая фантастика и кровавые приключения, доминирующим смыслом которых был один – ради удовольствия все дозволено.

Под это дело была быстренько проведена полная дегероизация всего русского прошлого – и имперского, и советского. И взят на вооружение новый – натовский - стандарт патрона, заточенный под полную демократизацию всей страны. Понятно, что ошарашенный бурными изменениями «россиянин» скушал и само это позорное звание, и мэров с супрефектами, и президентов, и ГИБДД, и МРЭО и, главное – ваучеризацию и приватизацию всей страны группкой олигархов преимущественно с нерусскими фамилиями.

Слово «русский» до сих пор под полуофициальным запретом, «многоэтничность» и «многоконфессиональность» во главе угла всех президентских речей в русской православной стране. И 30 миллионов таких же русских усиленно ассимилируются в бывших союзных республиках, превращаясь из последнего русского резерва в янычаров Запада, которые скоро уже будут брошены против самой России.

Сколько лет потребовалось власти, чтобы вернуть негражданам Латвии и Эстонии безвизовый въезд на Родину? Но на то, чтобы назвать этих людей русскими, не принявшими из чувства протеста гражданство русофобских и враждебных России стран и потому достойных права на льготы – ни у кого из властных лиц язык не повернется. Так же, как и прямо назвать соотечественниками не всех подряд, включая и негров преклонных годов, получивших когда-то советское гражданство, а именно русских и представителей тех народов России, которые не имеют собственных государственных образований вне пределов Российской Федерации.

- И причем здесь художественная литература? - опять спросите вы, дорогой читатель…
Да при том, что клин вышибается клином! И пока все наши силы не будут брошены на создание ярких, однозначных и недвусмысленных, без фиги в кармане художественных образов современного русского человека, на поиск современного русского героя художественного произведения – в литературе, кино, театре – где угодно… до тех пор патриотические публицисты и политики патриотические (если есть таковые) будут бесполезны в своем сражении с ветряными мельницами чужой нам, русским, системы ценностей жизни. А жизнь вовсе без ценностей или с ценностями чужими – недостойна русского человека. По крайней мере хоть это-то еще осталось нам в наследство от школьного курса русской литературы. Но наследство, даже такое, уже почти промотали. Кто виноват? Мы сами! Что делать? Созидать! Не прохановщину и не минаевщину с быковщиной, а русскую литературу XXI века! Без нее нам не обойтись. Пусть и памятны всем недавние еще «окаянные дни» 90-х…

Вы скажете, что русская литература умерла? Вот уж нет! Она пока просто не востребована самим русским народом! А точнее, теми, кто от имени русского народа привык вещать в ежедневных колонках на сиюминутные темы. Перестраивайтесь, господа! Русский колодец бездонен. Найдите в себе силы зачерпнуть! И если вы в самом деле – русские… Хватит кормиться у чужих и рубить своих. Стыдно!
- А ты кто такой? - спросят меня коммунисты.
- Да и я такой же… Говорю же – стыдно!

Валерий Мошев
(http://www.russkie.org)