В декабре 1908 года, в Гатчине, скончался Николай Николаевич Каразин (1842–1908). Умер в зените славы, успевший при жизни удостоиться звания академика Санкт-Петербургской Академии художеств, первого в России акварелиста, дизайнера, лучшего иллюстратора книг . Автора «Альбома акварелей по истории службы Сибирского казачьего войска», преподнесенного в 1891 году наследнику российского престола, будущему императору Николаю Второму.

Певца Русского Туркестана, сибирского и семиреченского казачества похоронили с воинскими почестями на Никольском кладбище Александро — Невской лавры. По проекту зодчих Е.С. Павлова и А.М. Эйзена на могиле поставили красный гранит, напоминающий скалы Нагорной Азии; на камне — бронзовый барельеф мастера кисти и слова, его палитра и перо, автограф Каразина. С годами кануло в небытие имя и творчество Н.Н. Каразина.

В Советской России, республиках Средней Азии и Казахстана его полагают художником идеологически если и не вредным, то уж точно не полезным: походы русской армии, которые он живописал, считаются проявлением «захватнической политики царизма, направленной на закабаление среднеазиатских народов». Упоминания о Каразине исчезли из энциклопедий, а специализированные издания если не умалчивают о нем, то ограничиваются весьма скромными оценками. Его творческое наследие оказалось невостребованным и новым поколением казаков — семиреченцев…

Сибирский альбом цесаревича

Жажда рисовать в Каразине сопутствовала с потребностью писать, совершать дальние странствия и военные подвиги во славу Отечества. После окончания 2-го Московского кадетского корпуса он едет покорять и благоустраивать, воспевать и живописать Азиатскую Россию, далекий и пустынный дотоле Туркестанский край. За мужество, проявленное в боях, молодой штабс-капитан 5-го Туркестанского линейного батальона был удостоен Золотого оружия с надписью «За храбрость». В Азии Каразин познакомился с замечательными людьми, многие из которых составляли гордость России – полководцы, товарищи по оружию и творчеству М.Д. Скобелев и А.Н. Куропаткин, М. Г. Черняев, Г. А.Колпаковский, В.И. Немирович-Данченко, братья Александр и Василий Верещагины. Здесь же Каразин встретился с сибирскими казаками, прошедшими Туркестанские походы плечом к плечу с пехотой линейных батальонов. Для них слово «туркестанец» служило своеобразным паролем, знаком принадлежности к особому боевому братству, синонимом воинской доблести и чести. Недаром под Плевной в критические минуты боя генерал Скобелев не раз с горечью восклицал: «Ах, если бы здесь были туркестанские войска!»

В 1891 году ожидалась встреча наследника российского престола возвращавшегося из дальнего путешествия по Восточной Азии. Готовились заранее и тщательно казачьи войска, — амурцы, сибиряки, семиреки, оренбуржцы, уральцы, астраханцы. В Томск, откуда пароходом прибывал августейший гость, заблаговременно откомандировали сводный казачий конвой, в том числе девять сибирских и семиреченских урядников. И вахмистра станицы Пресногорьковской, полного Георгиевского кавалера Панкратия Воропаева.

Под звуки войскового оркестра Высокого Путешественника встречала большая делегация семиреченских казаков в составе наказного атамана Иванова Григория Ивановича, председателя войскового правления Волкова Ивана Семеновича, командира 1-го казачьего конного полка Щербакова Павла Сергеевича, а также, двух обер-офицеров, девяти станичных атаманов и пяти выборных депутатов. Оркестр исполнил любимые казаками песни «На смерть Ермака», «Хивинская », «Атаман, ты наш ». 16 июля, в полдень, семиреки были приняты Цесаревичем. Николаем. Александровичем и поднесли Августейшему атаману войсковую хлеб-соль, подарили изящно выполненный письменный прибор в мозаичной шкатулке.

Войсковой наказной атаман М.А. Таубе озаботился подготовкой достойного торжества. Была устроена выставка всех подарков от Сибирского и Семиреченского казачьих войск. В числе «усердных подношений» задумали набор картин, отображающих важнейшие события трехвековой службы сибирского казачества. Почетное дело поручили военному корреспонденту Н.Н. Каразину, испытанному в казачьих стычках, признанному рисовальщику, мастеру батальных сцен и бытового казачьего жанра. Было изготовлено 27 полных подарочных комплектов из 126 акварелей Каразина, а также 16 листов с пояснительными текстами. Копии с картин и выполнение альбомов взял на себя известный петербургский фотограф — издатель Н.А. Лоренкович.

Вклад Каразина в художественное оформление подарков цесаревичу Николаю от сибирского казачества не исчерпывался батальными акварелями: они были частично воспроизведены в медальонах, украсивших подарочное серебряное блюдо с надписью «Августейшему Атаману усердное подношение Сибирских казаков. 1891 г.». Даже на меню торжественного завтрака «на 350 кувертов», данного в Войсковом правлении, красовались выполненные им виньетки на тему военно-казачьего быта (К слову сказать, изданный князем. Э. Ухтомским роскошный трехтомник «Путешествие на Восток Его Императорского Высочества Государя Наследника Цесаревича, 1890–1891» также был проиллюстрирован Каразиным) .

Наследник изволил внимательно рассматривать каждую из акварелей и милостиво выслушивал краткие разъяснения, даваемые историком казачества Г. Е. Катанаевым. Две акварели, «Ночное дело под Хаки-Ховат» и «Трехдневный бой под Узун-Агачем», написаны в особом «каразинском» стиле, в оценке современника, «сильные световые эффекты, яркие контрасты, несколько мрачный колорит, великолепная композиция и бесконечная фантазия». Изображенные на картинах сцены из казачьей жизни связаны со среднеазиатскими походами семиреков. Несомненно, все произведения мастера кисти и слова являются документом времени еще и потому, что памятники прошлого казачества, будь то литературные или художественные, увы, не сохранились. Как впрочем, утрачено наследие Каразина для широкого зрителя и читателя.

«Узун-Агачское дело» Каразина

Будучи в Верном по делам службы, художник встречался с офицерами, легендарными героями завоевания Туркестана. Это было время раздела Сибирского войска и рождения нового, Семиреченского казачьего войска. В начале ХХ столетия в войсках числилось свыше 70 тысяч станичников. Для охраны рубежей Отечества ими выставлялось в мирное время 22 сотни. На границах Российской империи под ружьем и при 17 тысячах седел состояло около 20 тысяч казаков. Главным центром «северных станиц», или бывшего 9-го округа, стал город. Копал. А штаб-квартирой бывшего 10-го округа выбрана Больше-Алматинская станица — центр «южных, За-Илийских станиц». В станице был сооружен великолепный храм – 1911 года войсковой Узун-Агачский Собор.

Боевая хроника войска началась с грандиозного конного пробега Большая Алматинская станица – Санкт-Петербург, с представления семиреков на Марсовом поле Августейшему Атаману и с аудиенции Его Императорского Величества. По вероисповедному составу казаки Семиречья не были однородной массой. Они делились на православных -15396 душ, католиков – 22, лютеран -19, магометан — 228, буддистов-ламаистов -11 душ. История войска связана с биографией Первого Семиреченского полка и его первых командиров, среди которых были российские немцы Э.Ф. Гильде, А.А. Гринвальд, А.П. Принц, шляхтич И.И. Главацкий, кабардинец К. Н Хагондоков, болгарин А.Ф. Бендерев, другие боевые и прославленные представители семиреченского казачества.

Отметим, что иноземная его составляющая была внушительной. Это прежде всего первые лица края польского и немецкого происхождения: губернаторы немцы Г. Х. Гасфорт, К.П. фон Кауфман, М.А. Фольбаум, А.Я. Фриде, черногорец А.С. Бакич, серб А.И. Киашко; председатели правления Области Сибирских киргизов К.К. Гутковский и Семиреченской области П.К. Эйлер, обер-квартимейстер Г. Г. Сильвергейм, пограничный комиссар Н.Ф. Вишневский; командир 4-й казачьей бригады М.М. Хоментовский, наказной атаман А. фон Вартман, помощник войскового наказного атамана В.Е. Флуг; военные инженеры и специалисты правления Л. Александровский, Ц. Гумницкий, А.Каменноградский, Б.Х. Шлегель, братья Николай и Федор Криштановские .

Несть им числа! И каждый из «иноземной слободы» был личностью талантливой, занимательной, неординарной, много потрудившейся на благо Семиреченского края. Однако, не нашедший себя в новейшей истории Казахстана.

По архивным данным удалось восстановить биографию многих героев каразинских зарисовок. Так, командир 4-й сотни Ростислав Александрович Машин, с картины Каразина «Ночное дело под Хаки-Ховат» , участвовал в Хивинском походе. « В воздаяние за отличие против коканцев в ночном деле, с 4 на 5 Октября 1875 года» был удостоен ордена Святого Георгия. О подвиге Машина сказано, что лихой казак « в голове летучего отряда, внезапно наткнувшись на лагерь неприятеля в числе до 4000 человек, в 40 раз сильнейшему, нанес полное поражение. Причем трофеями были: бунчук, 18 значков, вьючное орудие и много оружия». Машин с годами станет войсковым старшиной, ему будет поручена организация северных станиц Семиреченского войска. Скончался лихой казак в мае 1890 года в Верном, на посту командира Первого Семиреченского казачьего конного полка.

В разные годы этот пост занимали боевые товарищи Машина, герои Хивинского похода, командир храброй 5-й сотни А.А. Гринвальд, войсковой старшина И.И. Главацкий.  А также участники Кульджинского похода 1871 года, под началом. Г.А. Колпаковского, Э.Ф. Гильде, А.П. Принц, П.С. Щербаков. Особо отметим роль в формировании Семиреченского казачьего войска Иванова Павла Никифоровича. Он начал службу в Сибири в августе 1850 года, через десять лет за боевые отличия был отмечен ордена Святого Станислава, произведен в майоры и назначен командиром 9-го Сибирского полка. В 1867 году полк был реорганизован в Первый Семиреченский, — ядро Семиреченского казачьего войска.

Его первым в истории командиром стал подполковник П.Н. Иванов. Сюжеты известного в истории Узун-Агачского боя, осенью 1860 года, отобразил Николай Каразин на картине « Трехдневный бой под Узун-Агачем». Фрагмент «Сотня Бутакова выручает стрелков Сярковского» напоминает сцены боев 19–21 октября, на местности Кара-Кастек. С кокандской стороны участвовал сводный отряд сераскера (т.е. военачальника) Канагат — шаха, численностью в 16 тысяч пехоты кокандцев и андижанцев, 5 тысяч конницы дулатов; при 10 орудий артиллерии.

С русской стороны Заилийский отряд подполковника Г. А Колпаковского (9 рот, 6 сотен при 9 орудиях и 2 ракетных станков); в бою участвовало 2440 солдат и казаков. Для обороны Верного организовали из добровольцев гарнизон в 5 рот, 4 сотни, при 4 орудиях и 5 ракетных станков. Между прочим, осажденный гарнизон Верного составляли в основном инвалиды, женщины, старики, да дети. Первым, против Кастекской крепости, обороняемой казаками Н.Б. Бутакова, 18 октября вступил в бой Шадман-ходжа, выпустив на поле брани до 6 тысяч воинов. Основное же сражение произошло с рассветом 21 октября 1860 года. Штыковой и рукопашный бой продолжался 9 изнурительных часов. Потери со стороны неприятеля составили около полутора тысяч убитых и раненных, среди которых 6 пансатов, т.е. пятисотенных воинских начальников. С русской стороны тоже были убитые и раненные, среди которых контуженные офицеры Г. Колпаковский, Г. Сярковский, М. Вроченский. За общее руководство боем, Колпаковскому присвоено звание полковника и вручен орден Святого Георгия 4-й степени; казакам — право ношения на папахе особого воинского знака «За отличие в 1860 году»

В числе героев каразинских полотен войсковой старшина Николай Борисович Бутаков, командир 7 — го полка Сибирского казачьего войска. В деле 1860 года сотенный есаул сражался на левом фланге памятного боя, когда после контузии Колпаковского, командование сражением взял на себя   Д.А. Шайтанов, — будущий генерал, основатель Алматинских станиц. После решающего боя Н. Б. Бутаков получил очередное воинское звание и стал начальником, Заилийского отряда. В бою за курган, т.е. редут Саурук получил тяжелое ранение кокандской саблей подпоручик Гилярий Сярковский, командир роты 8-го Западно — Сибирского батальона. Его отряд прикрывал казаков ракетными станками. Командира от гибели спас юнкер Шорохов. Вместе с боевыми товарищами Усовым и Шанявским, Сярковский, за героизм, проявленный в Узун-Агачском бою, был удостоен ордена Святой Анны с мечами. Скончался боевой полковник Сярковский в сентябре 1889 года.

В каразинских зарисовках пером и кистью остались и другие герои сечи. Артиллерист, Георгиевский кавалер Василий Обух, «блондин лет тридцати, небольшого роста, сангвиник, любитель дела, не враг и веселью в часы досуга — тип совершенно сложившийся со Степью». По воспоминаниям, в юрте штабс-капитана Обуха состоялся военный совет, на котором были заслушаны доклады Христиана Экеблада, Платона Курковского, Николая Бутакова. Совет принял решение ввести первым в бой с кокандцами сотню есаула Бутакова, применив заплечные и конные ракетные станки (прообраз современных минометов). Славный артиллерист Василий Васильевич Обух погиб осенью 1864 года. Образ храброго воина сохранился на картине Н.Н. Каразина «Взятие Ташкента».

Велик вклад в дело победы многих и каждого. Памятный бой под Узун-Агачем завершился в день осенней Казанской Богородицы.  Под благодатным покровом иконы Семиречья, казаки вернулись в родной Верный. Колонну победителей возглавил казачий подполковник Дмитрий Афанасьевич Шайтанов. На торжественном молебствии в Алматинском храме были Георгиевские кавалеры, среди них, участник обороны Севастополя, легендарный поручик Михаил Вроченский. В сражении на Кастекском поле герой находился в подчинении Обуха, шел в арьергарде в составе роты казаков Сярковского; был тяжело ранен в рукопашной схватке кокандской саблей. Его подвиг отмечен присуждением «Золотого оружия»…

Послесловие

Среди книг-путеводителей Каразина, пробуждающих прекрасные чувства к познанию природы, к трудовому и ратному подвигу предков, назовем его очерки под общим названием «Из Центральной Азии» богато иллюстрированных автором. В январской книжке журнала «Дело» за 1872 год описан один из приездов Н.Н. Каразина в Семиречье, посещение им города Верного. Одной из лучших книг Николая Каразина считалась до революции детская сказка-путешествие «С севера на юг» или «С верховьев Волги на истоки Нила», вышедшая в 1890 году. Она написана в форме воспоминаний старого журавля о своём первом перелёте со стаей на зимовку из России в Африку. Это не только художественная сказка, но и книга по истории и географии, знакомящая молодого человека с особенностями тех мест, через которые пролегает путь журавлиной стаи. Любопытно, что через семнадцать лет после каразинского «старого журавля», писательница Сельма Лагерлёф написала не менее «Удивительное путешествие Нильса Хольгерссона с дикими гусями по Швеции». Путешествие Нильса известно во всём мире, тогда как путешествие «С севера на юг» Каразина забыто всеми, даже в родном Отечестве.

Тем не менее в истории Семиречья и его главного города Верного трудно найти более благодарного, внимательного, искреннего бытописателя и художника-этнографа, чем Николай Николаевич Каразин. Он живо откликался на злободневные темы, события, явления, на все стороны жизни края. Его «Очерки Сибири », рассказы о станицах Семиреченского казачества полны удивительных, точных портретов и беспристрастных сцен. Среди них яркие зарисовки нравов и обычаев степных и притяншанских народов. Каразин запечатлел памятники старины, увы, сегодня утраченные. Здесь и серия рисунков, портретов, уличных сценок связанных с землетрясением 28 мая 1887 г. в Верном и его окрестностях, написанных с горькой, безутешной правдой вселенской катастрофы.

Таких редких свидетельств прошлого много, до четырех тысяч рисунков, картин, виньеток. Его акварели легли в основу первых российских почтовых открыток. Много запасников музеев, в которых лежат до поры сотни других, еще не прочитанных «каразинских открытых писем», адресованных нам, современникам. Полагают, более 50 музеев и галерей, библиотек и архивов мира хранят его книги и дневники, полотна и этюды. Не говоря уже о частных собраниях в России и за рубежом. В их числе Библиотека конгресса США (там художника называют Kazarin, Nikolai Nikolaevich, 1842-1908 !)

***Админ К сожалению мне пока не удалось разыскать «Ночное дело под Хаки-Ховат» и «Трехдневный бой под Узун-Агачем» и др. Если кто-то подскажет где их найти буду очень признателен.

Каразин Н. Н. (1842-1908) Сибирский альбом цесаревича и др.