В качестве обоснования будущего миграционного всплеска издание приводит опыт Киргизии, где, казалось, к 1999 г. миграционный потенциал был исчерпан. Однако после Баткенских событий 1999-2000 гг., когда вооруженные формирования Исламского движения Узбекистана (ИДУ) вторглись в Киргизию и Узбекистан, эмиграция заметно увеличилась, а после «тюльпановой революции 2005 г.», в ходе которой был свергнут президент А. Акаев, из республики снова уехали «десятки тысяч эмигрантов, не считая волны гастарбайтеров». Для России обоснованность этих прогнозов тем более актуальна, что в Казахстане до сих пор проживают около 4 млн. русских, что сопоставимо с населением таких западных государств, как Хорватия, Ирландия, Босния и Герцеговина или Новая Зеландия.

Основания для прогнозов о грядущем усилении оттока из Казахстана «некоренного» населения можно найти не только в киргизском, но и собственно казахстанском историческом опыте. После распада СССР из республики уехало более 1/3 ее славянского населения, составлявшего к моменту обретения независимости большинство жителей страны. Рекордным в этом отношении стал 1994 г., когда из Казахстана выехало 477 тыс. чел., а миграционная убыль (число выбывших минус число прибывших) составила 406,6 тыс. чел. То есть, эмиграция в течение этого года была сопоставима с населением Атырауской области (440,3 тыс. чел. по переписи 1999 г.) и заметно превышала количество жителей Мангистауской области (314,7 тыс. чел.). В дальнейшем эмиграция пошла на спад, так как на тот момент большая часть желавших уехать уже покинула страну, а оставшаяся часть европейского населения адаптировалась к новой ситуации.

Заметное увеличение миграционного оттока наметилось лишь в 1997 г., когда миграционная убыль достигла рекордного за вторую половину 1990-х годов показателя 261,4 тыс. чел. Всего же на протяжении 1991-1999 гг. республику покинули 2,5 млн. чел., а «чистая» миграционная убыль составила 1,8 млн. человек. Другими словами, в 1990-е гг. из Казахстана уехало более 1/6 населения, причем ¾ этой цифры составили «безвозвратные» потери.

В следующем десятилетии миграционная ситуация кардинально изменилась. По сравнению с предыдущим периодом миграционная убыль Казахстана в 2000-2007 гг. снизилась более чем в 8 раз и составила всего 218 тыс. человек.
Более того, начиная с 2004 г. миграционный отток сменился притоком, и население страны под влиянием миграций стало расти. В течение четырех лет (2004-2007 гг.) число жителей Казахстана за счет мигрантов увеличилось на 69,5 тыс. чел., что несколько компенсировало огромную миграционную убыль в течение первого постсоветского десятилетия. Однако эти данные касаются миграционного обмена Казахстана со всеми странами, а отнюдь не только с Россией, где ситуация складывалась несколько по-иному.

По данным российской статистики на протяжении 2000-2008 гг. из Казахстана в Россию эмигрировало 1 070,6 тыс. чел., а «чистый» миграционный отток на территорию РФ за это время составил 877,9 тыс. чел. Минимальной точки убыль населения Казахстана в результате эмиграции в Россию достигла в 2003 г., когда она составила всего 15,5 тыс. чел. Однако уже в следующем году эта цифра увеличилась почти вдвое и достигла 27,6 тыс. чел. Более того, в течение трех последних лет (2006-2008 гг.) миграционный отток из Казахстана в Россию устойчиво, хотя и небольшими темпами, возрастал, составив в прошлом году 32,5 тыс. чел. Судя по итогам девяти месяцев 2009 г. примерно такой же будет миграционная убыль Казахстана и в этом году, хотя экономики обеих стран уже длительное время находятся в глубоком кризисе.

Вопрос о том, много или мало составляет миграционная убыль в размере 32,5 тыс. человек, находится в области «демографической» философии. Для Казахстана, где естественный прирост титульного этноса заметно выше, чем в России, а население в последние годы устойчиво увеличивается, эта цифра не столь уж велика. Однако для России, демографический потенциал которой вследствие естественной убыли пока продолжает сокращаться, ежегодный миграционный приток, сопоставимый, например, с населением Ростова Великого, далеко не лишний. К тому же большинство переселенцев из Казахстана по этнической принадлежности являются русскими, что позволяет восполнять убыль славянского населения, а их высокий профессиональный и образовательный уровень обеспечивает экономику квалифицированными кадрами.

В качестве своеобразной компенсации миграционного оттока европейского населения Казахстан проводит политику по репатриации этнических казахов, которая пока является гораздо успешнее стартовавшей в 2006 г. российской программы по переселению соотечественников.

К осуществлению программы по репатриации на историческую родину проживавших за рубежом казахов республика, в которой на долю титульного этноса к моменту обретения независимости приходилось чуть более половины населения, приступила сразу после распада СССР. Причем политика эта изначально имела ярко выраженный этнический характер, так как в программе переселения могли принять участие только этнические казахи, по тем или иным причинам оказавшиеся за пределами Казахстана.

По оценкам казахстанского МИДа в 1990-е гг. количество проживавших за пределами республики казахов составляло около 4,1 млн. чел. или более половины численности титульного этноса в самом Казахстане. Большинство из них было сконцентрировано в Китае (около 1,3 млн.), Узбекистане (870 тыс.), России (660 тыс.) и Монголии (157 тыс.). Крупные казахские диаспоры проживали также в Туркменистане, Афганистане, Киргизии, Турции, Иране, Таджикистане, Пакистане и ряде других государств Ближнего и Среднего Востока.

Переселение осуществлялось на основе принятого в 1992 г. закона «Об иммиграции», согласно которому казахам, возвращавшимся на территорию республики в связи с преследованиями, притеснениями, ограничениями прав и свобод, а также желанию вернуться на историческую родину, предоставлялся статус беженцев, а тем, кто покинул Казахстан в ходе массовых репрессий, преследований, военнопленным и их потомкам – беженцев-репатриантов. В декабре 1997 г. был принят новый закон "О миграции населения”, по которому репатриантом (оралманом), считалось «лицо коренной национальности, изгнанное за пределы исторической родины… в силу актов массовых политических репрессий, незаконной реквизиции, насильственной коллективизации, иных антигуманных действий, добровольно переселяющееся в Республику Казахстан с целью постоянного проживания, а также его потомки». В соответствии с законодательством о репатриации оралманы имели право на широкий набор льгот, включая предоставление жилья и получение денежных пособий, хотя из-за экономических трудностей далеко не все эти льготы были реализованы.

Иммиграция оралманов регулировалась при помощи квот, которые ежегодно утверждались президентом Казахстана по представлению правительства. В условиях сложной экономической ситуации 1990-х гг. размер квот сокращался. Если в 1993 г. квотой предусматривалось переселение 10 тыс. семей оралманов, то в 1999-2000 гг. – только 500 семей. Сами квоты в условиях недостаточного финансирования часто выполнялись на ½ – 2/3. Несмотря на наличие государственной программы, большинство казахов, особенно из России и других стран СНГ, переселялось в республику вне квот. Однако по мере улучшения социально-экономической ситуации размер квот существенно увеличился. В течение 2005-2008 гг. квота составляла 15 тысяч семей в год, а с 2009 г. ее размер вырос до 20 тысяч семей. Большинство переселенцев составляют дети и лица трудоспособного возраста.

Тем не менее, по уровню образования и профессиональной квалификации они существенно уступают эмигрировавшему из Казахстана русскому и другому европейскому населению.
Географическое распределение иммиграционных потоков, осуществлявшееся на основании тех же квот, было направлено на изменение этнической ситуации в северных и северо-восточных регионах Казахстана, среди жителей которых преобладали славяне. Так, по квоте иммиграции на 2003 г. в Северо-Казахстанской, Костанайской, Акмолинской и Карагандинской областях планировалось расселить почти половину из 5 тыс. семей переселенцев.

Аналогичные пропорции распределения репатриантов сохранялись и в дальнейшем. Однако на практике оралманы плохо адаптировались на чуждом им в климатическом и этнокультурном отношении севере, что нередко являлось причиной их возвратной миграции в страны прежнего проживания или переселения в более комфортные южные регионы Казахстана.
Общие итоги реализации программы по переселению этнических казахов выглядят следующим образом. К середине 2000-х гг. в Казахстан переселилось около 430 тыс. человек, однако около 1/3 из них, по оценкам экспертов, вернулись назад.

Более половины мигрантов прибыли из стран СНГ, остальные – из государств дальнего зарубежья. Репатрианты из постсоветских государств в большинстве своем были выходцами из Узбекистана, Туркменистана, Таджикистана и России. Среди стран дальнего зарубежья по числу оралманов лидировала Монголия. В гораздо меньших масштабах репатрианты переселялись из Ирана, Турции, Китая, Афганистана и Пакистана. В целом же наиболее интенсивной была репатриация из стран со сложной социально-экономической (Монголия), экологической (Каракалпакстан) и военно-политической (Таджикистан) обстановкой, тогда как из Китая и России, где проживали самые многочисленные казахские диаспоры, поток переселенцев был незначительным.

Сравнивая итоги реализации казахстанской и российской программ репатриации, следует отметить, что первая из них, несмотря на ряд существенных недостатков, оказалась все же гораздо более эффективной. Даже если Казахстану в течение полутора десятилетий удалось окончательно переселить на историческую родину всего около 300 тыс. этнических казахов, это гораздо больше, чем 17 тыс. наших соотечественников, которые приехали в Россию за два года с момента запуска программы.

Получается, что в среднегодовом исчислении казахстанская программа на сегодняшний день оказалась как минимум в два раза эффективнее. Во многом ее более высокая привлекательность объясняется тем, что в республику ехали люди из стран с гораздо более низким уровнем социально-экономического развития. В той же Монголии, где подушевой ВВП почти в 4 раза ниже, чем в Казахстане, интерес к программе репатриации среди этнических казахов и сейчас довольно высок. Тем не менее, это довольно слабое оправдание низкой эффективности российской программы переселения соотечественников, так как по своим финансовым и социально-экономическим возможностям Россия сегодня как минимум не уступает Казахстану.

Политику репатриации этнических казахов руководство Казахстана планирует проводить и в дальнейшем. По информации казахстанской газеты «Новое поколение» проект нового закона о миграции, который сейчас находится в стадии обсуждения, предполагает повышение роли заграничных учреждений, которые смогут присваивать статус оралмана прямо на месте выезда. Объем предоставляемой помощи будет различаться в зависимости от регионов вселения, с тем, чтобы большее число репатриантов переезжало в северные, «русские» области.

А в случае невыполнения оралманами условий программы они будут обязаны возместить полученные в качестве поддержки средства. Кроме того, новый закон вводит понятие «спонсоров» - лиц, имеющих право на воссоединение семьи, которыми могут быть имеющие гражданство Казахстана этнические казахи, постоянно проживающие на территории республики.
В сущности политика репатриации направлена на замещение покидающего Казахстан славянского населения лицами титульной национальности. Причем темпы этого замещения определяются как эмиграционной активностью русских, так и числом переселяемых в страну оралманов.

По оценке казахстанского аналитика Досыма Сатпаева в результате реализации российской программы переселения соотечественников Казахстан может потерять 10-15% русского населения, что составляет около 400 – 600 тыс. человек. В то же время, элементарные расчеты показывают, что при ежегодном миграционном оттоке из Казахстана 32,5 тыс. русских они полностью эмигрируют из республики через 100-120 лет даже без учета естественной убыли. Причем невысокая эффективность российской иммиграционной политики вряд послужит сильным сдерживающим фактором, так как русские уезжают и без программы переселения.

Что же касается прогноза об увеличении эмиграции из Казахстана после окончания эпохи Н. А. Назарбаева, то он может оправдаться в случае сильных социальных или военно-политических потрясений, наподобие тех, что были во время гражданской войны в Таджикистане или «тюльпановой» революции в Киргизии. В противном случае эмиграция европейских этносов с большой долей вероятности будет протекать более плавными, хотя, возможно, и возрастающими темпами.

источник - stoletie.ru