председатель Совета стариков Кубанского казачьего войска, казачий полковник Павел Захарович Фролов
О «казачьем духе» наговорено, написано и переписано, наверное, больше чем, о чем либо другом. Необычность многих действий, поступков и стойкости казаков давали этому повод. Каковы же истоки и сущность этого «духа».
Война для казака в прошлом была делом привычным, занятием обыкновенным, это было его призвание. Казак всегда отчетливо признавал и относил себя к воинственному народу, по праву гордился своим происхождением и риск становился его привычкой, к тому же военная добыча или, по-казачьему, дуван, в доходе казачьего быта, наряду с другими занятиями, имела весомое значение довольно длительное время. Боязливость для казака являлась величайшим позором, а трусость, вплоть до середины 18 века наказывалась смертной казнью.
Подвергая постоянно свою жизнь опасности, казак не мог не возлагать свою надежду на бога.
Каждый участник боевых действий, в том числе и последних событий (Афганистан, Чечня, Абхазия, Приднестровье) подтвердит это, что надежда на Бога, есть единственный якорь спасения во всех случаях, как бы не была близка смерть. Сколько раз, в тяжелые минуты боя припоминаются молитвы, которым обучала мать, бабушка в детстве. Они прочитываются с искренним усердием, искренней надеждой и верой в помощь Всевышнего.
Истинная вера казака в Бога, воспринятая с детства, понятие, что земная жизнь дается человеку для подготовки к жизни вечной, придавала ему, в обстановке безвыходности, тот невидимый порыв в вечность; в мир света, духа, добра и справедливости. С материнским молоком казак впитывал сущность духовной жизни после смерти и о прощении всех его земных погрешений при гибели на поле боя — с «коня» и в «рай» - это понятие для него было непоколебимо и способствовало поддержанию его духа, в критические минуты боя в готовности к смерти - передав свою жизнь воле Божьей и судьбе.
По старинным казачьим обычаям, перед началом боевых действий, казаками отслуживался молебен в районе сбора (сосредоточения), а при выходе на рубеж атаки или на передний край, при первом же выстреле или разрыва снаряда старший из казаков подавал команду: «на молитву шапки долой!». Казаки снимали папахи, осеняли себя крестным знамением и прочитывали про себя молитву; «в руцы твои Боже мой передаю дух мой. Ты меня благослови, Ты ж меня помилуй и живот вечный даруй».
С этого момента жизнь казака переставала быть для него, он ее полностью передавал воле Божьей. Его главным назначением, как православного воина, становилось: как можно быстрее сблизиться с противником и нанести ему больше урона.
При всей кажущейся разгульности и вольности казаки отличались искренней, далеко от лицемерия верой, что давало им ту силу духа и крепости, которая поражала и продолжает поражать своей необычностью до сих пор. Об этом свидетельствуют многочисленные события прошлых и далеко не прошлых лет: 240 тысяч против 5 тысяч. С 24 июля 1641 по 26 сентября 1642 года, казаки числом в 5 тысяч противостояли 300000 (по официальной статистике 240000) Турецкой армии при обороне города-крепости Азов. Турки в течение года не смогли сломить сопротивление казаков, понесли большие потери в живой силе, вынуждены были отказаться от дальнейшего штурма, и ушли восвояси.
Дорого обошлась казакам эта победа, только 1000 человек осталось в живых, остальные полегли на стенах бастиона крепости, но не сдались. В процессе бесконечных приступов, турки неоднократно предлагали казакам выкуп за прекращение сопротивления по 300 тарелей серебра чистого и 200 золотых червонцев на каждого казака, и при отходе не тронут казаков. Идите с серебром и золотом в свои городки казачьи, а нам лишь отдайте пустое место Азовское. Казаки отвергали их попытки, говоря: у нас и своего золота и серебра хватает с избытком. Упрекая крымских татар в нежелании идти на штурм Азова, турецкие паши кричали на крымского хана- почему крымская орда не ходит на приступ? Крымские ханы отвечали туркам: «Нам ведомы нравы казачьи и обычаи, приступом нам их никогда не взять, в осадах казаки жестокосердечные, свет еще не видел и не слышал о таких людях.
Для овладения этой же крепостью «Азов» 5 лет назад, в 1635 году казаки затратили на это 3 месяца, уничтожив почти полностью 4-х тысячный гарнизон крепости Азов, не имея у себя больших стенобитных орудий. Турки в ту пору были воинственны, сильные и страшные для всей Европы. Борьба с турками была под силу лишь одним казакам, дерзким, изворотливым, нападающим врасплох, исчезающим как вихрь.
В войнах же открытых с другими государствами, турки были непобедимы с их янычарами (пехотой) и конницей.
Горели, сгорели в уголь, но не сдались
В ночь с 3 на 4 сентября 1862 года казачий пост Георгиевский, близ селения Липки, состоящий из 34 казаков и одной женщины (жены начальника поста), подвергся нападению отряда горцев численностью 3000 пехоты и 400 всадников. Эта огромная масса в течение длительного времени не смогла сломить сопротивление казаков. Дорого отдал свои жизни казачий пикет, прежде чем им овладеть. Горцы потеряли 200 чел. убитыми и раненными. Презирая смерть и отвергая предложения горцев сохранить им жизнь, прекратив сопротивление, все 34 казака и женщина пали смертью храбрых, причем половина казаков, уцелевших, после разрушения стен поста, отошли в помещение деревянной казармы и продолжали оказывать отчаянное сопротив-ление и при поджоге горцами казармы, все до одного сгорели в пламени огня, отвергая все попытки горцев призвать их к прекращению сопротивления. Как отмечено в акте осмотра боя за редут, все участники боя превратились в уголь, но не сдались. Горцы, отойдя после боя за редут, в молитве над своими погибшими и раненными, отдавая по своему обычаю, дань уважения отваги, стойкости и храбрости, хором произнесли: «Горели, сгорели, но не сдались!» А ведь горцы достойные воины, которым нельзя отказать ни в умении, ни в отваге, ни в отчаянной храбрости. Наши предки, когда-то говорили, что сотня черкесов стоит тысячи татар.
Сотня против 12 тысяч
При завоевании Средней Азии, в ноябре 1864 года, из города Азрет (современный Туркестан), сотня казаков под командованием есаула Серова с одним горным единорогом была выслана в степь для разгона появившейся, по сведениям лазутчиков, около города банды.
Ведя поиск банды, сотня подошла к вечеру к селению Икан, расположенного в 20 км от города Азрет. Заметив большое количество огней правее селения, есаул выслал для разведки лазутчи-ка, который возвратившись, доложил, что противника так много, как камыша в озере и как впоследствии выяснилось, что сотня вместо банды, столкнулась с кокандской армией, численностью 10-12 тысяч, с артиллерией и обозом под командованием хана Алимкула. Сотня была замечена противником, находящимся на возвышенности. Спешившись, окружила себя завала-ми, уложив в середину лошадей и в течение трех суток отражала атаки отрядов кокандцев, отвергая все предложения Алимкула, о сохранении им жизни при прекращении сопротивления. Потеряв всех лошадей, половину сотни убитыми, 36 человек получили ранение, поняв, что дальше уже держаться не в силах, но не потеряв надежду и упование на помощь Всевышнего, способное придать нечеловеческую силу, казаки собрались в кучу, перекрестились, «крикнув», что было сил «Ура» и ринулись наудалую.
Бывали случаи, что кучка бойцов, героически умирала под напором тысячной толпы, но тут случилось нечто необычное. Горсть пеших казаков, голодных, израненных трехдневным боем, пробивается к своим через неприятельскую конницу. В руках у них были только ружья, была еще дерзкая отвага, готовность умереть, это-то и устрашило кокандцев, встретившихся впервые с мужеством, не свойственным азиатам.
Мертвый редут и слава
Война — дело жестокое и грязное, не была в этом исключением и Кавказская война. Обстоятельства войны нередко диктовали поступки, против, которых восставали и сердечная приязнь, и обоюдное желание жить по-соседски в мире и дружбе. Такие противоречия часто заканчива-лись суровой, но высокой трагедией, как она закончилась для двух друзей — казачьего сотника Андрея Гречишкина и черкесского князя Джамбулата, повествуют события в сентябре 1829 года у песчаного брода станицы Тбилисской. Между ними существовали глубокие чувства товарищества и дружбы, они по горским обычаям являлись кунаками, а куначество на Кавказе считалось делом священным. Кунака в сакле горца можно было взять только через труп хозяина сакли. Оба они отличались отчаянной храбростью и величайшим чувством долга и это заставляло их искать противостояние сложившимся обстоятельствам для защиты долга товарищества. В одной из дружеских бесед, князь Джамбулат, как бы в шутку, невзначай вспомнил прошлое, произнес - наши что-то замышляют против казаков и прежде всего против тебя, Андрей. За что же мне такое внимание? - спросил Андрей. - А ты разве не помнишь, три года назад ты помешал нам напасть на ваши хутора, была, конечно, и моя вина и просчет и я потерял 500 всадников. — Помню, конечно, то зимнее утро, заметил Андрей. Но, если помнишь, поберегись, наши законы требуют крови без срока давности. Я это знаю и передай им, также «шутя» проговорил Андрей, что если они мне попадутся, то будет так же, как в то зимнее утро. Прошло после этой дружеской встречи какое-то время, сотник Гречишкин был вызван к командиру полка и получил приказ, в котором было указано, что от лазутчиков получены сведения о намерении горцев напасть на линию, под предводительством Джамбулата. Гречишкину надлежало взять оставшихся от службы 20 казаков своей станицы и 42 казака станицы Казанской, произвести разведку подступов к песчаному броду станицы Тбилисской, при обнаружении крупных сил горцев от боя уклониться и возвратиться назад.
Рано утром разъезд, переправившись на левую сторону Кубани и выслав вперед дозор, приступил к поиску. Пройдя половину пути, дозор обнаружил следы, идущие со стороны Псинафского укрепления, повернувшие в сторону Кубани. Предположив, что если это следы горцев, то они уже на правом берегу Кубани и искать их здесь бесполезно, однако, сообразуясь с полученной задачей, Андрей решил со своей полусотней двигаться дальше к песчаному броду.
Не пройдя и нескольких километров, как показался впереди один из дозорных, который шел наметом, махая папахой, а на его плечах неслись десятка два всадников. Казаки, не успев еще выхватить ружья из чехлов, как со всех сторон и оврагов песчаного брода появилась масса черкесской конницы, и Гречишкин узнал поднятый над головами всадников значок Джамбулата. Уклониться от боя уже было нельзя. Отправив казака за резервом в станицу Казанскую, Гречишкин приказал казакам спешиться и шагом отстреливаясь, отходить к Кубани. Более часа шла перестрелка, убитых и раненных с обеих сторон становилось все больше и больше. Видя, что дальше отходить нельзя, Гречишкин остановил казаков и обратившись к ним, сказал: «Станичники, команда наша не велика и надо помнить, что мы казаки и драться до последнего и если нам суждено сегодня погибнуть, то погибнем со славой, как подобает казаку. Вестимо, отвечали казаки, достойно постоим за себя. А коли так, сбантуй лошадей! Быстро!» С изумлением смотрели горцы, даже перестав стрелять, как казаки, работая плетками, быстро поставили лошадей в круг, а затем в треугольник и по команде разом закололи их кинжалами. С горестным ржанием падали боевые товарищи казаков на землю, чтобы своими трупами послужить защитой хозяевам, которые выложили из них бруствер. До слез жалко было казакам лишать жизни своих верных друзей, которых они знали с первых дней их земного существования.
В это время из отряда горцев отделились два всадника, махая белыми платками, подъехали к редуту, в одном Гречишкин сразу узнал Джамбулата, в другом — любимого узденя его Хануша. Кто у казаков старший, спросил Джамбулат. Гречишкин назвал фамилию и вышел из редута. Джамбулат вздрогнул и что-то тихо сказал. Говори громче — ответил Гречишкин, чтобы слышали все казаки, станичники, в большинстве своем понимавшие по-черкесски, насторожились, они знали, что Гречишкин и князь Джамбулат приятели. Не здесь бы нам с тобой встретиться, Андрей - проговорил Джамбулат. Не мы, а Бог устраивает встречи — ответил Гречишкин. - Да, но будь на моем месте другой, ни один из вас не ушел бы живым. - Мы и теперь не уйдем, грустно, но спокойно ответил Гречишкин. — Подумай, Андрей, Вас горсть, а у меня 500 человек, кто вас может упрекнуть, если вы сдадитесь? Ты будешь не пленником, а моим кунаком, о казаках я тоже позабочусь, волос не упадет с их головы. — Меня удивляет твое предложение, прервал его Гречишкин. Ты же знаешь что ни я, ни мои казаки живыми не сдадут оружия. Ты, Джамбулат, делай свое дело, а мы будет делать свое. Пусть свершиться то, что предназначено каждому.
Джамбулат, видя, что переговоры ни к чему не приведут, повернул коня и поехал к своим, где ожидали результатов переговоров.
Казаков мало, говорил им Джамбулат, а значит, и славы мало и добычи не будет, а казаки, приняв решение умереть, раньше перебьют многих наших джигитов.
В споре горцы разделились на две партии, у князя много было сторонников, но большинство кричало ему в лицо: «Ты советуешь нам оставить казаков в покое? А скажи, что делает кошка, когда увидит мышь? Разве она спрашивает совет, что ей делать? По закону кровь требует крови, да и не для одной добычи мы пошли с тобой в набег, надо дать возможность молодежи попробовать свои силы и узнать, метки ли у них винтовки, остры ли у них шашки и умеют ли они владеть ими? Никогда не слыхал — вставил другой князь, чтобы волк держал зайца в зубах, отпустил его живого. Если будем медлить, к казакам подойдет помощь, и что мы скажем в аулах, когда вернемся? –Но…….На Кубани уже идет тревога, и наш набег все равно не удастся, ответил Джамбулат. - Делай, князь, как сам знаешь....последовал ответ.
Что было делать Джамбулату? Он отъехал в сторону и приказал готовиться к бою.
Видя, как скоро начнется атака, Гречишкин еще раз обратился к казакам со словами: если к нам не придет помощь, это уже будет не наша вина, мы сделали все, что могли, осталось совсем немного — только умереть, но казаки и сами знали, что делать дальше.
Первые две атаки конные были отбиты с большим уроном для горцев. Черкесы бросились отчаянно, пренебрегая смертью, но их кони не шли на барьер, залитый кровью, конские трупы пугали их и они фыркали, вставали на дыбы и метались в сторону, подставляя всадников под пули казаков. Готовилась третья атака, когда Гречишкин оглянулся назад, то увидел, что через реку, подняв ружья над головами, переправлялась горская пехота — это были спешенные черкесы, посланные Джамбулатом в тыл к казакам. Одновременно началась третья атака во главе с Джамбулатом. До этих пор он держался в стороне, но ропот, начавшийся среди горцев, не узнававших своего отважного предводителя, заставил его, наконец, принять участие в атаке. Он выхватил шашку и бросился вперед с таким отчаянием, что первым проскочил завал и очутился в середине редута, за ним ворвалось десятка два горцев. В эту минуту выстрел в упор свалил Джамбулата с коня, пуля раздробила ему плечо и шашка выпала из руки, несколько человек подхватили его и вынесли из редута. Другие набросились на Гречишкина и изрубили его в куски, и вспыхнул скоротечный в своей ожесточенности рукопашный бой, как по Ю.М. Лермонтову.
Бой длился, резались жестоко, как звери, молча, грудью в грудь. В тесноте работали кинжалами и шашками. Масса горцев буквально задавила казаков, на одного защитника редута приходи-лось по десятку нападающих. Но победа горцам досталась не дешево — они понесли большие потери и отказались от нападения на линию, потянулись обратно к своим аулам.
Так полегла полусотня Гречишкина — 62 казака, но не сдалась. При осмотре места боя и подбора убитых прибывшей с опозданием помощи, 8 человек из погибших подавали признаки жизни, но у каждого из них насчитывалось от 10, до 18 рублено-колотых и пулевых ранений.
4 казака и 27 немцев
27 июля 1914 года, спустя 10 дней после объявления войны России Германией, казачий пост в составе 4 казаков на границе с Восточной Пруссией, старшим, которого был Крючков, наголову разбил кавалерийский взвод немцев численностью 27 человек. На каждого казака приходилось 9 немцев. 22 немца было убито, двое найдены раненными и пленены, и только троим удалось бежать с поля боя. Досталось, конечно, и казакам, у Крючкова было насчитано 16 ран, у остальных троих по нескольку ран. Ранения оказались не тяжелыми, и все они остались в живых.
Бродячий танк, сеющий страх
Москва свято чтит память своего легендарного защитника кубанского казака станицы Бесстрашной Лавриненко Д.Ф.
В ту пору тяжелых сражений на подступах к Москве в 1941 году, звезда казака-танкиста горела призывно и загадочно. Он совершил воистину фантастические подвиги, за неполные три месяца войны в ноябре и декабре тревожного 1941 года Дмитрий Лавриненко провел 28 боев, трижды горела его машина, но отважный танкист из самых тяжелых смертельных ситуаций и испытаний выходил невредимым. Он уничтожил 52 фашистских танка, причем за 37 подбитых он был представлен к присвоению звания Героя Советского Союза, но 14 дней спустя его вновь представляют к награде орденом Ленина за еще 15 подбитых танков противника за эти две недели. Вдумайтесь, люди, за 2 недели 15 победных поединка, 15 выходов один на один со смертью. Весь его бой длился фактически 75 дней и ночей по живым мишеням и сам являлся мишенью, одному уничтожить целый батальон танков противника — это ли не подвиг. История Великой Отечественной войны 1941-1945 г.г. не знает других таких примеров. От него не мог ускользнуть самый опытный и изощренный противник, между тем самого Лавриненко, как заговоренного, не брали никакие снаряды.
Его боялся и перед ним трепетал зарвавшийся враг. Среди фашистов как указывали пленные, распространился панический слух о Бродячем Советском танке, как о «Летучем Голландце».
Совершенно неуязвимым и неуловимым, который то внезапно появлялся на передовой, то в тылу и также внезапно исчезал. Он мял, крушил, испепеляя все на своем пути, и внезапно исчезал, чтобы появиться в другом месте, где его не ждали, но боялись.
Нелепая смерть постигла Героя. После ожесточенного боя, экипаж остановился со своим танком на глухой полянке леса, покрытой белоснежным снегом. Лавриненко вылез из башни для разминки и побежал по снегу, по-мальчишески махая руками, внезапно пошатнулся, и упал в снег, экипаж танка наблюдая это, подумал — шутит командир, но видя, что не встает, подбежали и нагнувшись, увидели на его виске маленькую кровавую ранку. Случайный, или как принято говорить, шальной осколочек мины «настиг» его. И как не понять того плачущего генерала, ссутулившегося над свежим холмиком на виду печальных, будто тоже плачущих берез. Склонимся же и мы; Помолчим, задумаемся — каких удивительных сыновей отняло у Кубани то грозное суровое лихолетье 1941-1945 г.г.
Казак — надежда и страх
Слова «казак» - «казаки на театре военных действий» воспринималось по-разному. Появление казаков на позициях своих войск, где сложилась тяжелая обстановка, вызывало надежду, облегчение, поднимало настроение и дух у солдат.
Русское командование в период 1-ой мировой войны частенько практиковало переброску пластунских казачьих рот и батальонов на участки, где создавалась угрожающая обстановка, падал настрой и моральный дух у солдат. Достаточно было только одного появления казаков на опасном участке, как солдатский беспроводной телефон оглашал ободряющую новость - казаки прибыли, и это вселяло какую-то надежду на изменение обстановки.
Появление же казаков и даже слух об их появлении вызывал у противника тревогу, озабоченность и страх.
Маршал Советского Союза А.А. Гречко, будучи в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 г.г. командующим 18 армии в своих мемуарах описывает то состояние, которое испытывали немцы при встрече с казаками в боях под Туапсе в октябре 1942 года.
Казаки налетали на занятые противником станицы и хутора, повергали врага в ужас, подстерегая его там, где он не ожидал; в лесных чащах, перехватывали на дорогах и тропах. За время боев в предгорьях, они навели на врага такой страх, что немцы боялись упоминания о казаках.
Вот что написал в своем дневнике командир роты 94 горно-саперного батальона лейтенант Хетцель: «Против нас действуют донские и кубанские казаки. Когда-то мой отец, участник 1-ой мировой войны рассказывал мне о них, но как далеки его страшные рассказы от того, что мне пришлось увидеть; казаков не возьмешь ничем. Они бросаются на наши танки и жгут их. Вчера тяжелый танк обер-лейтенанта Ретера еле вырвался из их рук. Казаки подожгли его и Ретер на горящей машине вернулся к нам, весь экипаж получил страшные ожоги. Вчера эсэсовцы атаковали их, но несмотря на то, что казаков было меньше, они не отступили ни на шаг. Сегодня моя рота была брошена на помощь стрелковым полкам, попавшим в тяжелое положение, и я вернулся с поля боя с четырьмя оставшимися солдатами, Боже! Что там было! То, что я жив и могу писать — просто чудо. Они атаковали нас на конях. Когда мы перешли реку, человек 50 казаков бросились на мою роту, солдаты бежали, я пытался остановить их, но был сбит с ног и так ушиб ногу (колено), что ползком пробирался к реке. Казаки три раза проезжали вблизи моего места, где я лежал, можно было стрелять, но руки не повиновались от страха... - говорят, что наша бригада перестала существовать. Если судить по моей роте, то это правда. У убитого под станицей Шкуринской в августе 1942 года солдата Альфреда Курца в ранце было обнаружено письмо, в котором он писал домой: «Все, что я слыхал о казаках, бледнеет перед тем ужасом, который мы испытывали при встрече с казаками. Одно воспоминание о конной атаке повергает нас в ужас и заставляет дрожать. По ночам мы галлюцинируем казаками. Казаки — это какой-то вихрь, который сметает на своем пути все препятствия и преграды. Мы боимся казаков, как возмездие Всевышнего».
22 августа 1942 года газета Наркома обороны СССР «Красная звезда» в передовой статье под знаменательным заголовком «Воевать так, как воюют казаки под командованием генерала Кириченко». «Сыны Дона и Кубани беззаветно защищают каждую пядь земли—» Они служат примером для всех защитников юга. Так должны вести борьбу с немцами все части Красной армии. Остановить немцев на юге можно! Их можно и разбить! Это доказали казаки, которые в трудные дни покрыли себя славой смелых бесстрашных бойцов за Родину и стали грозой для немецких захватчиков.
Отчаянная дерзость и юмор
В годы Великой трагедии народов России — гражданской войны, наиболее ожесточенный характер ее отмечался на территории казачьих земель. Население хуторов и станиц как могло помогало казакам по ведению боевых действий, женщины пекли хлеб, готовили разного рода продукты и снедь, старики и подростки подвозили их на позиции к казакам. Однажды двое казаков — стариков, вооружившись, что еще осталось от прошлых времен: кто взял шашку, кто пику, кто просто цепь и повезли на позиции харч и бочку с водой. Подъехав к позициям, они оказались в самом разгаре боя на позицию казаков шел броневик. Старики ранее еще не видели и не имели дело с бронетехникой, спросили у молодых казаков — «что это за штука?» Молодые ответили, что это броневик, вооруженный пулеметом и победить его очень трудно. Двое стариков распрягли своих коней, сели верхом и с гиком и свистом, присущий любой казачьей атаке, кинулись с пикой и шашкой наголо на броневик — на верную смерть. Расчет броневика, видно от такой дерзости, был шокирован и на мгновение растерялся, а когда опомнился, было уже поздно, два старика были у броневика. Один из казаков через оконце поразил копьем одного члена экипажа, а второй выстрелом ранил его и броневик стал медленно отходить на свои позиции. Второй же старик успел зацепить его веревкой и пытался утянуть на позиции казаков, волочась по земле, держась за веревку, чуть не попал в руки противника. Юмора и смеха, конечно, предостаточно. Но этот случай еще раз показывает, что казак нередко не задумываясь, бросается на верную смерть.
9 косматых папах на 200 японцев
В 1904 году в период войны России с Японией, казачий разъезд в составе 1-го урядника и 8 казаков, после выполнения очередной задачи по ведению разведки наблюдением за противником, возвращался в расположение своих войск. При выезде из одной из китайских деревень, где они попили чаю и напоили коней, увидели перед собой, буквально в 200 метрах в развернувшемся строе японский кавалерийский эскадрон в составе 200 всадников.
Вот задача, какое решение принять уряднику? Что делать? Вряд ли еще кому могло прийти в голову такое решение, которое принял казачий урядник; он подает команду — « на молитву, шапки долой!», «шашки к бою, за мной марш, марш!» и 9 всадников, сверкая клинками, кинулись на эскадрон японцев, и произошло чудо. От неожиданной дерзости японцы поворачивают коней и дают «теку». Казаки, преследуя убегающих японцев, захватили каждый по одному пленному с конем и оружием, а сколько японцы унесли с собой шашечных казачьих ударов, им одним известно. Что за сила, кроме казачьей дерзости, могла заставить 200 японцев не выдержать «броска» на них 9 казачьих всадников? Кроме силы неведомой, трудно чем-то объяснить.
Белые гусары и казаки
В семилетней войне (1756-1763 г.г.) Пруссия пыталась противопоставить природной коннице России сформированные и обученные отряды так называемых белых гусар.
Результат незамедлительно сказался.
Первые же стычки с казаками показали, что Белые гусары ничего не стоят в бою против казаков.
В одном из боев Кунерсдорфского сражения в августе 1759 года, в считанные минуты, в буквальном смысле, отряды Белых гусар были казаками вырублены.
Итого - 600 изрубленных Белых гусар, потери казаков - три убитых лошади.
Несостоятельность суждений о создании казачьих частей не из казаков — очевидна, в том числе и в Пруссии, создавшей в прошлом различного рода рыцарские ордены.
На грани «фантастики»
В журнале «Наука и религия» № 5 за 2005 год, опубликована статья «Тайное оружие казаков», где приводится пример периода гражданской войны на Северном Кавказе.
В 1920 году в боях под станицей Наурской белогвардейский офицер с 45 казаками пленил и обезоружил корпус Красной армии, а обезоруженных пленных отпустил на волю. Белогвардейскому офицеру Васильеву и его 45 казакам автор приписывает чуть ли не владения приемами «Спаса» или «Характерика».
Невидимая сила или «Голос Неба»
О невидимой небесной помощи повествуют многие участники боев: участник боев за город Будапешт в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 г.г. Сорокин В.Н. (ныне здравствующий полковник в отставке) рассказывает, как во время уличных боев их расчет 76мм пушки, продвигаясь по одной из улиц, получил приказ — занять позицию прямо на улице и приготовиться к отражению противника. Расчет занял позицию, но чтобы не быть побитыми из окон и балконов, прилегающих к орудию домов, разбились по группам и приступили к их осмотру. Осмотрев, вместе с другими солдатами комнаты и балкон дома, он побежал на улицу. Перед самым выходом из дома, почувствовал удар, а вернее, толчок в правое плечо, от которого его отбросило от двери влево, в ту же минуту дверной проем прошила автоматная очередь. Оказалось, что немецкий солдат так хорошо замаскировался, что в спешке, при осмотре его не заметили. Его, конечно, уничтожили, но необъяснимый факт есть факт, ангел-хранитель, по казачьим поверьям спас невинную душу, ему в ту пору было только 18 лет от роду.
В боях в Приднестровье под Дубоссарами в 1992 году необъяснимое явление «невидимой помощи» ощутил хорунжий Дубров Н.Д., возглавлявший ночной развед дозор от кубанской казачьей сотни. Ведя поиск по указанному маршруту, он вдруг ощутил такое чувство, что кто-то ему «не известно откуда - подает голос «стой», «остановись». Дубров остановил дозор и казаки, осмотревшись, увидели, что они стоят у края минного поля.
Одно, из семейных казачьих преданий рассказывает о случае, происшедшем с их родным. В период гражданской войны 1917-1922 г.г. он, в чине старшего урядника, возглавлял казачий разъезд от совершавшего марш казачьего полка. Подойдя к броду небольшой речушки, отделявшей от хутора, где им предстояло выяснить, есть ли неприятель. Ст. урядник остановил у брода разъезд и озадачил своим откровением казаков, заявив, что сейчас меня убьют. Казаки в недоумении смотря на него, пытались отвлечь его от мрачных мыслей, полагая что-то с человеком неладно. Он же спокойно вынул из переметных сумок чистое белье, переоделся, подошел к реке, совершил молитву по христианским обычаям, причастился речной водой, расположил основные силы дозора на месте и с одним казаком, переправившись через брод, въехали в хутор. Из первого же дома пулеметною очередью он был убит, ехавший с ним казак успел укрыться. Подошедшими основными силами противник был разбит и отброшен от хутора. Тело его, все изрубленное, было отправлено родным.
Странность этого случая не столько в том, что он почувствовал, дело в том, что это был казак не раз смотревший смерти в глаза, участник войны с Японией 1904г. войны с Германией 1914-1917 г.г., революции и гражданской войны, Георгиевский кавалер незаурядной силы; как рассказывали родные, он при праздничных застольях, свободно, одной рукой брал за середину четверть….И наливал в рюмку водки, а посадив на обе вытянутые руки двух казаков, шел вприсядку в пляс.
О необычности действий, поступков и происходящих явлениях у казаков об их лихости, отваге и извечной неустрашимости известно не только в России, но и далеко за ее пределами. Ученые, историки, художники время от времени до сих пор не прекращают проявлять интерес к познанию этого необычного явления казачества, свойственного только России. Пусть же и дальше не утихает их интерес к казакам, кто они, откуда и когда появились и прочее? Это их призвание. Нам же достаточно и того, что мы знаем, что мы казаки и Слава Богу. Ученые еще периода 1-ой мировой войны пришли к этому выводу: К началу 1-ой мировой войны 1914-1917 г.г. у немцев уже были свои казачьи конные формирования (немцы с присущей им педантичностью, переняли от казаков России все, что можно было перенять: и тактику, и вооружение, вплоть до формы седла. Но когда эти созданные немцами казачьи сотни столкнулись на поле боя с казачьими сотнями России, они не выдерживали натиска и давали тыл. Ученым было над чем задуматься: ведь немцы отменные воины, отличающиеся высокой выучкой, дисциплиной и исполнительностью, да и в храбрости им нельзя отказать и пришли к выводу; что у немцев нет того внутреннего порыва и огня, присущего этническим казакам России, тем самым подтвердили, что этот внутренний огонь и порыв и есть «готовность к смерти», что составляет основу в сущности «казачьего духа». А это явление не столько приобретенное, сколько генетическое.
И прав был тот иногородний, как отмечает Короленко В.Г. в своей повести «В гостях у казаков», который при разговоре с ним о казаках сказал: «Казак — человек особенный, нет других таких….у него поглядите, и речь и поведение, и даже выходка другая».
Трудно объяснимые явления в виде «Невидимой силы», «Предупреждения», «Информация к размышлению» проявлялись и проявляются не только в условиях боевой обстановки (где напряжение чувств, мысли и зрения достигает высших пределов), но и в обычных условиях человеческого бытия.
Как-то на досуге в непринужденной обстановке беседы, член Совета стариков Литвиненко Владимир Петрович поведал казакам о необычайных случаях в его жизни, которые недоступны для разума.
Похоронив в 2002 году свою жену Аннушку, он подобрал на улице бездомного котенка, оказавшимся впоследствии не в меру шаловливым. Однажды котенок, балуясь, запрыгнул на подоконник и поломал любимые цветы покойницы. Это случилось днем, а на следующее утро Владимир Петрович, придя на работу, встретился с подругой Аннушки, которая удивила его рассказом о своем сне, заявив: «А я сегодня видела во сне твою Аннушку, которая жаловалась мне — почему ломают мои цветы?» Это было для него ошеломляющим известием.
В августе 1994 года группа казаков, ведомая Владимиром Литвиненко, спускаясь с вершины горы Иваненкова, была настигнута грозой и сильным проливным дождем с раскатами грома и молний. Как старший, он решил спуститься по склону к одиноко стоящему дереву. Бежали бегом и напротив спуска он вдруг ощутил нечто вроде исходящих откуда-то слов: «Дальше-дальше». Пробежав несколько метров и оглянувшись на раскат молнии, он увидел это дымящееся, расщепленное дерево, на которое он держал ориентир.
Похоронив друга детства 20 лет назад, Владимир Петрович никогда не вносил его имя в поминальные записки при посещении церкви.
Однажды, встретившись с ним во сне и увидев его в каком-то темном полумраке, в темной одежде, в темном головном уборе — друг, как рассказал Владимир Петрович, в резком, назидательном тоне с гневом спросил его: «Ты! Почему не подаешь меня на поминовение?».
В жизни его друг был человеком не только ни во что не верующим, но ни разу не переступал порога церкви, далек был от понятий православно-христианской нравственности и церковных таинств.
Право каждого по-своему относится к многочисленным явлениям, граничащим за пределами нашего разума.
Казаки же в прошлом твердо знали: ничто не проходит без воли Божьей.
|
