«Не завидуй тому, кто сильней и богат.
За рассветом всегда наступает закат.
С этой жизнью короткою, равною вздоху,
Обращайся, как с данной тебе напрокат»
Омар Хайям
Будущее уже наступило. Фальшивая
госполитика привела к созданию ненастоящего государства. В нем нет
поддержки народных масс, нет решения языковой проблемы на основе
консенсуса, нет вовлечения общества в ключевые вопросы жизнеобеспечения
Казахстана. Кровавые события в Актобе, Атырау и Таразе – это действия
авангарда поколения в тюбетейках, которое выросло в эпоху независимости.
Они создают мейн-стрим, противоположный всем тем процессам и
тенденциям, которые создали современный Казахстан.
Начинается
настоящая жизнь, настоящая политика. Пришла идея, которая охватывает
массы. К сожалению, все эти вещи возвращают страну на «естественный»
путь развития, прерванный XX веком. Сегодняшнее общество –
квази-современное – оно не вытянуло на светское, относительно
современное, с элементами среднего класса и урбанизацией. Не вытягивает
«хабаровского» сценария развития страны. Итог: полная утеря реальности
властной элитой.
Когда наши университеты войдут в
топовую десятку вузов мира? Вот именно! Сегодня, когда молодая генерация
меняет мир старого Казахстана, «необходимая героика» адептов нового
порядка – не главное. Главное: родители напуганы отпускать детей в
школу, особенно девочек, особенно на Юге. Потому что когда такие девочки
вырастут и станут женщинами, они будут прекрасным продуцентом детей так
называемой мусульманской генерации. То есть традиционная задержка
развития (неграмотная и забитая мать) будет воспроизводить отсталую
среду.
Социальный феномен: цели поколения в
тюбетейках корреспондируются, совпадают с тем миром грез и мечтаний,
который в головах у многих носителей из числа титульного этноса. С долей
упрощения их можно сформулировать в трех тезисах. Первое: пусть уедут
неказахи из Казахстана. Второе: во главу угла должны быть положены
традиционные (читай – исламские) ценности. Третье: везде должен
господствовать казахский язык, вся среда вокруг адаптирована,
переименована и прочее. Эта повестка дня объединяет очень большую часть
казахов и четко разделяет общество на цивилизационно-этнические разломы.
«Тюбетейки» преследуют те же фундаментальные цели, что и сегодняшняя
элита, только делают это честнее, эффективнее.
Как могут продажные серики и берики,
купившие места в полиции (в финполе, в прокуратуре, в КУИСе и т.д.),
быть эффективными полицейскими, стоящими на страже безопасности страны?
Из погибших силовиков в Таразе (а это и каэнбешники, и дорожные
полицейские) только последний сумел обхватить руками и повалить таки
террориста. И все равно погиб, потому что их вряд ли учили, что человек
может иметь самодельный заряд и погибнуть (даже страшно сказать!) во имя
чего то... А ведь этот «терминатор» орал, что будет убивать только
полицейских. Многие злорадно наблюдают за непрофессионализмом
правоохранительных органов. И совсем не потому, что они плохие люди.
Действия, цели и ценности поколения в тюбетейках встречают одобрение,
поддержку села и псевдогорода. Забытым, забитым и неустроенным они дают
чувство естественности и …да-да, справедливости!
Единственные, кто не воспринимает
усилия новых адептов – это уходящее поколение, т.н. «совки». Оно
воспитано на добром советском домашнем исламе, учебой и аспирантурой в
Москве и далее, во многом представляющее средний класс и в возрасте от
45 лет и старше. Противостоять новой генерации, новым ценностям
практически невозможно. К сожалению, в Казахстане отсутствует версия
«светского казаха» как серьезного фактора, массового явления.
Выращено поколение, не знающее
добротного образования, работы на сложных производствах (хоть на
каких-то производствах) и видящее перед собой лишь архаизацию общества.
Да и как иначе, если три кита, три источника и три составные части
казахстанской экономики – это оголтелый экспорт сырья (без переработки,
по оффшорным ценам), монопольный (то есть по завышенным ценам)
компрадорский импорт и «распиливание» бюджетных государственных
программ. Культура труда имеет четкий вектор к понижению даже по
сравнению с советским периодом. Представитель высшего руководства страны
открывает овощехранилище в Алматинской области, где неизвестно будут ли
овощи. Раньше первые секретари обкомов в таких мероприятиях не
участвовали.
Что касается космодрома Байконур, то
все наши потуги свелись к «транзитной космонавтике». Все покупается –
спутники, дорогое оборудование – обезумевший юнец во всю орудует дорогой
кредитной картой. Любые попытки производить и создавать что-либо в этой
сфере самостоятельно уже даже не предпринимаются. Мы собираем «дорожный
сбор» (стоимость аренды) и при нештатных ситуациях глотаем дорожную
пыль. Что произойдет, когда Российская Федерация уйдет на собственный
космодром на Дальнем Востоке? Ну, кроме того, что по сданному в Китай
металлолому мы перевыполним годовой план.
Вовсе не значит, что Казахстан
превратится в Пакистан с его бесконечными терактами и распрями.
Конфликты произойдут главным образом на смене систем, когда наследие
ЦК-овского Казахстана будет сминаться поколением в тюбетейках.
Евразийский союз постназарбаевскую государственность Казахстана не
спасет – поздно. «Болашак», «сетевые клубы» – это есть и будет, но
данный тренд не является определяющим. Модернизаторы будут обязательно
исламские. Тем более что исторический опыт показывает: в восточных
исламских странах светский характер государства, страны и общества не
приживается.
Наблюдаемая тенденция совпадает с
«арабской весной», только в местной версии. Население разделит взгляды
новых адептов достаточно органично. Резкое внедрение казахского языка
репрессивными методами приведет к тому, что тематика Халифат или
Могулистан станет сугубо внутриказахским узким вопросом
(перевербализация проблемы). Остальные – вопрос самосохранения (уехать и
не связываться?). Игра, где оказаться «вне игры» – гораздо лучше, чем
участвовать в таком мейн-стриме.